LXF89:Интервью

Материал из Linuxformat.

Непохожий воитель

Майкл Тиманн вошел в мир свободного ПО благодаря своей выдающейся работе над компилятором GNU, но главный его вклад в этот мир – и вклад не единовременный, но постоянный – это его деловой ум. Сегодня он обсуждает Red Hat, доходы и «Искусство войны» с Linux Format.

Немного найдется пользователей Linux, которые не слышали бы о Cygnus Solutions [Cygnus в переводе – созвездие Лебедя, в нем, между прочим, находится туманность Северная Америка – емкое название! – прим. ред.]. Эта фирма известна поддержкой немалой части основных программ GNU, и она значительно облегчает пользователям Microsoft Windows знакомство с возможностями Unix через свою библиотеку Cygwin. Майкл Тиманн [Michael Tiemann] был одним из соучредителей Cygnus, равняющихся на Манифест GNU, который он считает просто замаскированным бизнес-планом. Когда Cygnus Solutions слились с Red Hat в 1999, Тиманн стал техническим директором. Именно эта роль и обусловила его вклад в развитие Open Source, приведя его на пост, который он занимает сейчас – вице-президент Red Hat по вопросам Open Source. Грэм Моррисон недавно имел возможность пообщаться с Майклом и попытался выудить некие воспоминания и мысли из глубин сознания одного из самых интересных и влиятельных людей в мире свободного программного обеспечения.

Linux Format: Что означает должность вице-президента по вопросам Open Source?

Майкл Тиманн: Подразумевается, что я должен общаться с теми, кто определяет политику и стратегию [использования] Open Source, и в частном, и в общественном секторе. Сейчас я готовлюсь к поездке на Шри-Ланку и в Индию, где мы должны побеседовать с представителями правительства и частного сектора об их выросшей осведомленности и об использовании открытых решений. В июне я был в Токио и Осаке, и встречался с людьми, которые определяют политику в сфере образования, правительственную политику, материально-техническое снабжение и, конечно же, инфраструктуру ИТ.

LXF: Значит, именно с вами нужно общаться, если хочешь узнать, как продвигать Open Source?

MT: Я думаю, скорее, если хочешь понять, что означает Open Source на уровне стратегии. Вы, наверное, знаете, что я создал первую в мире компанию открытого ПО, в принципе, первую фирму свободного ПО, еще в 1989…

LXF: Cygnus Solutions.

MT: Да. И некоторое время я занимался этим. Я видел множество успехов, несколько провалов, немало рационализаций и реализаций, поэтому главное, что я должен делать – это соединять все точки, и следить за этим соединением.

LXF: Что привело вас к созданию Cygnus?

MT: В 1987 году я начал работать над компилятором GNU C++. Точнее, над компилятором GNU C – компилятора C++ тогда еще не было. И привел меня к этому мой всегдашний интерес к компиляторам. Когда я учился в школе, мне казалось просто волшебством, что можно взять высокоуровневый язык и превратить его в нечто исполняемое машиной. И то, что делал потом, было… Мне просто чудом казалось, что я могу получить исходный код компилятора совершенно бесплатно!

LXF: Ах, вот в чем главная причина вашего присоединения к миру свободного ПО?

MT: Да, это было большим плюсом. Представляете, что было бы, если бы Кит Ричардс еще мальчишкой зашел в магазин музыкальных инструментов и выбрал себе гитару бесплатно? Это такое же чудо. Для меня это было просто невероятно.

Самая первая идея пришла мне в голову, когда я работал на компьютере с чипом National Semiconductor 32032 – компилятор GNU C его не поддерживал. Он поддерживал рабочие станции Sun – а у меня ее не было. Он поддерживал VAX – и VAX у меня тоже не было. Но он поддерживал многое другое, и я подумал: «А не попробовать ли портировать этот компилятор, чтобы он работал как родной на доступной мне машине?»

В то время работа по созданию порта компилятора выполнялась лишь несколькими малоизвестными компаниями, и они бы выкатили счет в несколько миллионов долларов и потратили несколько лет на попытку его сделать. Я уселся за эту задачу, и через пару недель отправил сообщение по спискам рассылки, в котором говорилось: «Я сделал его, и он генерирует код, который на 20% быстрее, чем родной компилятор, поставляемый с этой машиной».

LXF: И что же вы исправили?

MT: [Смеется] Видите ли, эти компиляторные компании – они тогда были такими мелкими лавочками. Не знаю – я на самом деле, в самом прямом смысле, не знаю, почему они делали все так долго и брали так дорого. Но я сказал себе: «Эй, если эта теория свободной рыночной экономики – это стоящая теория, то моя мышеловка лучше!» Правильно? «Если я могу делать что-то, что работает настолько быстрее и настолько лучше, да еще настолько легко – ведь это может стать бизнесом».

Я не хотел становиться бизнесменом, я хотел быть программистом. И я потратил два года на то, чтобы уговорить ребят с предпринимательской жилкой войти в этот бизнес со мной. Никто не хотел этого делать, потому что никто не мог понять, как можно делать деньги на свободном программном обеспечении.

LXF: Вы явно были мастером своего дела. Вы могли бы запросто создать фирму, делая то же, что и все, но вдвое быстрее, и оставить ее коммерческой – почему вы этого не сделали?

MT: А вы рассмотрите обе стороны. Одна сторона – за две недели я сделал то, на что должно было уйти два года. Другая сторона – мне очень помогли своими дельными предложениями другие люди, они сделали мою работу вдвое эффективнее и лучше. Зачем же мне было этого лишаться? В то время – да, собственно, и сейчас – меня куда больше интересовали Возможности, с большой буквы, нежели просто возможность сделать что-то лучше других и прикарманить их деньги.

Тиманн работает также в правлении Embedded Linux Consortium и в технических советах Jabber и Gnome Foundation

LXF: А что было после компилятора?

MT: Через два года меня озарило: ведь если все кругом говорят, что идея отличная, но никто не верит, что она работает, то у меня не будет конкурентов. Я вычислил, что технические преимущества и отсутствие конкуренции обеспечивают беспроигрышный вариант, вот все это вместе и вдохновило меня затеять Cygnus. Я нашел еще пару человек…

LXF: Значит, вы все-таки получили поддержку?

MT: Я нашел пару человек с такими же убеждениями, которые хотели дать этому делу толчок. Одним из них был Джон Гилмор [John Gilmore], еще один – Дэвид Хенкель-Уоллес [David Henkel-Wallace]. До Cygnus Джон славился как работник номер пять в Sun. Он трудился на нелегкой ниве портирования большой части BSD… Билл Джой [Bill Joy, автор BSD и соучредитель Sun], тот в Berkeley развлекался, а Джон был одним из тех, кто портировал его работу в платформу Sun.

LXF: И как вам удалось убедить их, что это действительно бизнес-модель?

MT: Обычно я приходил в фирмы, где использовались компиляторы, и говорил: «Вот что мы предлагаем. Выгода вам понятна?» Одной из первых фирм, увидевших тут большую выгоду, была Intel. Стив Мак-Гиди [Steve McGeady] возглавлял проект по разработке микропроцессора i960, очень важного микропроцессора для бизнеса телефонии Intel – среди их клиентов были фирмы типа Nortel, которая создала солидные продукты в сфере телефонии и передачи данных. Мак-Гиди сказал: «Мне нужен хороший компилятор для моих разработчиков, такой, за который им не придется платить. Если они согласятся оплачивать вам услуги поддержки, договаривайтесь с ними сами, а я хочу сделать наш чип популярным, удешевив инструменты разработки». Ну, мы и сказали: «Отлично: платите один раз, потом распространяйте, а если кто-то из последующих клиентов захочет иметь с нами бизнес – пожалуйста!»

LXF: Значит, Intel заплатил за исходное оборудование…

MT: Верно, они оплатили так называемую разовую инженерную разработку [nonrecurring engineering, NRE], причем заплатили нам не только вдесятеро меньше цены проприетарных подрядчиков, но и вчетверо меньше того, во что им обошлась бы собственная разработка. Мы предложили им крайне дешевую и эффективную сделку, но вскинулись-то они по другой причине. Их взбудоражила возможность изменить динамику рынка, и в результате Intel создал успешнейший бизнес на рынке встраиваемых технологий. А потом к нам пришли другие фирмы – NEC, Hitachi, Fujitsu, Motorola – да я даже всех названий не помню, но всем этим ребятам, занимавшимся встраиваемыми технологиями, ужасно хотелось предлагать весьма конкурентоспособные инструменты разработки.

В итоге набор инструментов для компиляции GNU стал своего рода стандартом бизнеса встраиваемых технологий. Мы буквально прошли путь от странной «нишевой» бизнес-модели до определяющей технологии в индустрии встраиваемого ПО.

LXF: А велик ли был Cygnus в то время?

MT: Мы создали фирму с доходом свыше $20 миллионов. Когда Red Hat купил Cygnus [в начале 2000] у нас было примерно столько же работников и такой же уровень дохода, что и у Red Hat. У них была очень удачная первичная эмиссия [акций]. Для нас стало проблемой то, что на финансовом рынке операционные системы ценятся намного выше компиляторов. Как пляж против пахотной земли!

LXF: Я всегда считал это слиянием.

MT: Ну, можно и так считать… Если говорить буквально, мы обменялись акциями, и к концу дня мы все стали акционерами Red Hat. Но бизнес Cygnus был очень сильным, многие из Cygnus до сих пор работают в Red Hat, основные разработчики компилятора GNU, которые работают в Red Hat – и отлично работают – наши. Я хотел отметить еще один момент, но как-то позабыл…

LXF: А как в Cygnus пришли к Windows?

MT: Платформа Windows была очень важной для разработчиков встраиваемых технологий. Им нравились инструменты GNU, но они хотели использовать дешевые ПК. Мысль о затрате $20 000 на проприетарную рабочую станцию…

LXF: Это было еще до Linux?

MT: Об этом-то я и хотел сказать, спасибо! Вот вы думаете про себя: «Майкл, ну зачем ты сдуру занялся компиляторами вместо ОС?» А ответ в том, что AT&T как раз выставило иск Berkeley [Berkeley Software Design, насчет ОС BSD], и все это смотрелось очень шатко с точки зрения закона, и было это за два года до рассылки знаменитого сообщения Линуса Торвальдса «Я делаю ОС». Ну не пришло нам в голову, что можно получать доход от несуществующей технологии! Существовал GNU – ну, ядра GNU еще не было, но компиляторы GNU, черт возьми, были, и мы создали свой бизнес на этой первой технологии.

LXF: Вас не соблазнила работа над Hurd?

MT: Не особенно. В Америке есть пословица: «Первопроходцам – стрелы, поселенцам – урожай». Слово «первопроходец» – не случайное в моей жизни [Red Hat называет Тиманна «подлинным первопроходцем ПО с открытым кодом»]!

LXF: Итак, версия для Windows…

MT: Да, надо было учитывать стоимость ПК, к тому же процессор Intel начал обгонять по производительности процессор Unix. Насмотревшись на парней с Windows-платформами, намного более быстрыми и дешевыми, чем дорогостоящие рабочие станции Unix, один из наших разработчиков заявил: «К черту это все. Создаю среду эмуляции Unix, будем работать с инструментами GNU на платформах Windows». Он создал библиотеку Cygwin, которая существует по сей день. За всю историю Cygnus Cygwin загружали в десять раз больше, чем любой другой наш продукт.

Это доказывает, что рынок Windows был крупным рынком, и даже сегодня, несмотря на все наши успехи в Red Hat, Windows остается крупным рынком. Но на моем компьютере Linux стоит с того самого дня, как я присоединился к Red Hat, и я в восторге от всего того, что там есть. Не вижу ни одной причины использовать Windows.

LXF: Как произошло слияние с Red Hat?

MT: С одной стороны, это произошло потому, что Cygnus был невероятно ценной собственностью. Мы были набором инструментов, которая определяла возможности и перспективы разработки приложений. А кому интересна ОС без приложений? То есть мы думали о том, «как это сделать»… Cygnus был первой фирмой, взявшей венчурный капитал в 1997 году: мы закрыли январь того года с Greylock, которая позже инвестировала в Red Hat, и August Capital, чем-то вроде заначки от Kleiner Perkins. Эти венчурные люди стали обдумывать стратегию ухода, рассмотрели создание IPO для компилятора – и подумали: «Не-а, это не получится». Но слияние показалось нам потенциально интересной идеей, и мы начали переговоры с разными дистрибутивами Linux. Все произошло стремительно. Большой интерес к нам проявили в Red Hat, и нам они понравились больше всего.

LXF: Какими вы видите перемены в Red Hat?

MT: Red Hat сместила свою бизнес модель с розничных продаж – ну, эти коробки на полках – в область поставок на предприятия. Мы определили бизнес-модель для Open Source. Конечно, мы не претендуем на единственность своего решения, но я не знаю ни одной фирмы с доходом в сто миллионов долларов, не говоря уж о нескольких сотнях миллионов, полученном исключительно от ПО с открытым исходным кодом и его обслуживания. В Red Hat мы изменили модель релизов, сместили наши акценты в бизнесе и поменяли клиентов, с которыми мы работаем. Некоторые до сих пор не могут простить нам утрату возможности купить продукт за $79 из распродажной корзины магазина дешевой электроники.

LXF: Задним числом понятно, что для Red Hat это стало безусловно выгодным решением, но в тот момент, что подвигло на сокращение коробочных версий Red Hat Linux и переход на корпоративный рынок?

MT: Если вы читаете книги о бизнесе, если вы читали книги Майкла Портера [Michael Porter] по конкурентной стратегии, так там говорится, что в принципе есть три конкурентных стратегии: вы можете производить продукцию или с низкой стоимостью, или с высокой ценностью, или для определенной ниши рынка. Он [Майкл Портер, – прим. пер.] говорит о так называемой стратегической дилемме: фирмы, пытающиеся выбрать более одной стратегии, неизбежно терпят крах, поскольку попытка соответствовать одной стратегии неизбежно мешает выполнению другой. Альберт Эйнштейн перефразировал эту дилемму, сказав, что нельзя одновременно готовиться к войне и…

LXF: …и пропагандировать мир.

MT: Совершенно верно. Все связанное с коробочным продуктом на корню губит любую попытку заняться бизнесом с предприятиями. Например, если вы хотите торговать коробочным продуктом, вам потребуются частые релизы. Вам не нужен продукт, который может пролежать на полке семь лет, лучше торговать таким, где каждые полгода появляется что-то новое. Посмотрите на доходы Red Hat, полученные тогда, когда они занимались коробочными дистрибутивами – вот как это выглядело: «Выпускаем новый релиз». «Зачем?» «Нужно повысить доход». А придите на предприятие: последнее, что им требуется, это бесконечные обновления. Они выбирают и технологию, и ее временные рамки, и больше всего ценят ту платформу, которая длительное время остается стабильной.

LXF: Странно, что никто другой до этого не додумался.

MT: Одна из истин, которой я научился за почти 20-летний опыт продаж ПО с открытым кодом, заключается в том, что нельзя победить по принципу «и я тоже так буду». Сунь Цзы в «Искусстве войны» говорит, что если хочешь атаковать тех, у кого сильна оборона, нужно иметь силу, вчетверо превосходящую силу обороняющегося – а лучше вдесятеро.

Вернемся к моей истории с компилятором GNU C: кто пошел бы на сделку с 23-летним юнцом? Тот, кто хочет иметь вдесятеро. Если я предлагаю производительность в четыре раза выше за одну десятую цены, это привлечет внимание на 20% быстрее, а «стоимость на 20% ниже» останется не у дел. Результат не всегда сногсшибательный, но, в общем, если какой-нибудь торговый агент предложит мне внушить кому-то, что экономия в 10% спасет их бизнес, я его выставлю вон и скажу, что больше этим не занимаюсь.

LXF: Сурово.

MT: Прелесть в том, что рынок открыл нам эту дверь, и мы утвердили свою конкурентоспособную позицию. Никто пока не придумал, как увеличить производительность в четыре раза за одну десятую стоимости Red Hat.